(Арлан - вожак волчьей стаи, каз.)
Безмолвная, кровавая и полная луна
В степи взошла глухой, январской ночью.
Тревогою, щемящею тоской полна
Душа и воем разрывает стаю волчью.
Глаза их - желтые огни, клыки - клинки,
Тугие мышцы их усталости не знают.
А в остром взгляде - яростные блики,
В оскалившейся пасти иней тает.
Машина для убийств Всевышним создана.
Волк не по злобе, по природе хищник.
Ему и в благородство миссия дана -
Рвать плоть клыками, насыщаясь кровью лишних.
А травоядных мне не жаль, с избытком веса,
От старости им смерть не угрожает.
Во благо режут слабых санитары леса,
Жизнь бьет ключом, в гармонии играет.
Лишь люди страх свой пред тобой тебе простить не могут,
Пьют «горькую» охотники, поймав кураж.
Собачьи своры рвутся, в нетерпеньи стонут,
В облаву мчит когорта, распаляя блажь.
Арлан стремительно летит наметом, наперерез,
Через флажки, прыжком взмывая ввысь и - под обрез.
Дуплетом молния огня, да в грудь картечь,
И голову косматого уж не сберечь.
Фонтаном брызжет кровь, снег окропив.
Охотник бьет уже в упор, его добив.
И дружно голосят горячие стволы «ба-бах».
Есть зверь сильнее волка о двух ногах.
Капканы, травля и пальба с «вертушек».
Тебя преследует с размахом человек.
То пулею, стрелой из арбалета и разве, что не ядрами из пушек.
Охота за тобою шла из века в век.
На пастбище, в лесу, в моем родном ауле
Лишь недруги кругом, никто тебе не рад.
А ты все жив и властвуешь на воле,
А без тебя и даже степь не степь, мой дикий серый брат.
